Ольга Спесивцева была очень нежным созданием. Обожала все тонкое, деликатное, изящное. Прозрачный батист, шелковые кружева, гладкий морской жемчуг… Все это притягивало, соблазняло. Но на один из первых гонораров она купила дорогие духи Ambre Antique Coty.
Яркий и чувственный аромат, но Оленька утверждала, что благодаря «Ambre Antique» она не чувствует «зловоние зрительного зала». Какое зловоние, если ближе всего к сцене сидят приличные люди на дорогих местах? Однако для Оленьки из тьмы зрительного зала исходило зловоние… Возможно, воображаемое.
Флакон Lalique, созданный для аромата Ambre Antique
Спесивцева всегда жила наполовину в мире своих фантазий, пока не ушла окончательно в сумеречный мир безумия.
Если Тамара Карсавина была Коломбиной балета, то Ольга Спесивцева – печальной, бледной Пьереттой: женской ипостасью Пьеро. Чуть реже плачущей, иногда улыбающейся сквозь слезы, и все же – печальной… Ведь Пьеро суждено влюбиться в Коломбину. А Пьеретте – остаться в одиночестве.
Ольга Спесивцева родилась в Ростове-на-Дону в 1895 году. Ее отец был провинциальным актером. Он умер от чахотки, когда Ольге едва исполнилось шесть. Мать не могла прокормить четверых детей, и троих старших — Анатолия, Зинаиду и Ольгу – отдала в детский приют при доме ветеранов сцены, на полное содержание… Потом легкую, грациозную, похожую на фарфоровую куколку Ольгу кто-то решил отправить в Санкт-Петербургское театральное училище. Но еще в приюте ущерб уязвимой психике девочки был нанесен. Окружающий мир отныне казался ей страшным. Страшным и плохо пахнущим. Ей хотелось защиты от этого мира, но она не знала, где, как ее найти…
Выдающийся талант Оленьки Спесивцевой отмечали, когда она была еще девочкой-ученицей. Сразу после выпуска она была принята на сцену императорской балетной труппы. Дебютировала она на сцене Мариинского театра в балете «Раймонда»: в какой-то скромной роли. Но скоро ее заметили и карьеру Спесивцевой можно назвать стремительной.
Ее красота поражала и впечатляла, открытки с изображениями Спесивцевой расходились огромными тиражами. Правда, не умела от этого получить прибыль, и просто радовалась, что столько людей любуются ее красотой. Ольге для счастья хватало гонорара и подарков поклонников. И защиты Ambre Antique, которые она покупала флакон за флаконом, потому что обильно душилась перед каждым выходом на сцену.
В балете «Эсмеральда»: одна из тех открыток, которые тысячами продавались по всей России.
Духи эти, созданные в 1905 году, благоухали натуральной амброй – густо, сладко, горячо, с сильным животным подтоном, оттененным запахом жасмина и флердоранжа. Не удивительно, что щедро нанесенные, они заглушали вообще все запахи, и Ольга кружилась по сцене в волнах аромата Ambre Antique.
Пожалуй, она бы могла сделать еще более блистательную карьеру, если бы не странности, проявлявшиеся у нее еще в ранней юности. Влюбившись в критика-модерниста Акима Волынского, она вообразила, что во всем должна быть ему покорна, и отказала Михаилу Фокину, предлагавшему ей соблазнительный контракт в Америке. Спесивцева едва не стала жертвой безумных идей Волынского и адептом его «гиперборейской религии».
«Тело есть темница, в нее заключили душу» — эту фразу Гете она еще в юности выписала в свою записную книжку и повторяла, как молитву. Ольга верила, что с помощью танца можно освободить душу из телесного плена.
«Вся душа озарялась Вашим учением о классической ясности танца. Ваши слова доносятся до меня как отзвуки далекого рая, — писала она Волынскому. — И все искусство балета встает передо мной преображенным, в белом платье невесты...»
Одетта в «Лебедином озере»
Но поскольку балет был для нее религией, служение ему оказалось важнее любви к мужчине, и Ольга все же выехала на гастроли в Америку с «Русским балетом Дягилева».
Она была партнершей Вацлава Нижинского в «Призраке Розы», она прославилась на весь мир… И вернулась в Россию: по разным данным – не то в 1917, не то в 1918 году.
Ольга Спесивцева стала ведущей балериной Мариинского театра, а в 1919 году исполнила свою коронную роль: Жизель. Этот балет стал ее судьбой, ее пленом, ее безумием. Отчего-то Спесивцева решила, что ее судьба – это судьба Жизели, которая сходит с ума, когда узнает об измене возлюбленного Альберта, и потом становится мстительным призраком. И спастись от этого несчастья, и спасти Альберта от мстительных призраков-виллис она сможет, только если сможет удержать его в этом мире от измены. «Дух, плачущий о своих границах» — такой увидел ее Жизель бывший возлюбленный, Аким Волынский.
«Жизель»
…Оставалось ли у Спесивцевой к тому времени хоть немного Ambre Antique, чтобы защититься от зловония голодного Петрограда?
Ольга сама голодала и мерзла. Театр плохо прогревался. Зрители сидели в шубах, танцоры выходили – как положено, в легких костюмах, не препятствующих порханию по сцене. Спесивцева много работала. У нее начался туберкулез. Она готовилась к ранней смерти – с каким-то даже восторгом!
От смерти ее спас Борис Каплун, управляющим делами Петроградского Совета. Он был странный и страшный человек. Он осыпал балерину дорогими подарками, но с наслаждением подчеркивал, что все эти шубы, платья, жемчуга и ажурные браслеты «экспроприированы». Он добился открытия первого в Петрограде крематория – и возил туда Ольгу «смотреть на покойников», большинство из которых были расстрелянными. Он наслаждался ее страхом. А может, хотел из нежной сделать стальную… Но от переживаний туберкулез Ольги начал прогрессировать, и в 1924 году Каплун добился, чтобы балерине Спесивцевой и ее матери позволили выехать в Италию «для лечения».
Вместо Италии, Ольга с матерью отправились в Париж. Директор Гранд Опера предложил Спесивцевой контракт. Она стала самой яркой из русских звезд в главном театре Франции. Особенный успех имела, конечно же, «Жизель».
На парижской сцене
Правда, во Франции ей не доверяли. Считали советской шпионкой. Называли «Красная Жизель». На духовном состоянии Ольги это тоже сказывалось не лучшим образом…
В 1926 году Спесивцеву снова «сманил» Дягилев, перестроив под особый талант Ольги весь репертуар своей труппы. Ольга танцевала с Сержем Лифарем. Говорили, Спесивцева в него влюбилась, приняла его за своего Альберта, счастливая взаимность с которым спасет их обоих, а но сексуальная ориентация Лифаря была секретом только для наивной Оленьки… Когда она узнала – она пыталась выброситься из окна. С трудом удержали.
Ольга Спесивцева и Серж Лифарь в балете «Лебединое озеро»
Говорили, это Дягилев подарил ей новые духи: Essence Rare Houbigant, выпущенные в 1928 году. Этот подарок должен был подчеркнуть, что сама Ольга, ее талант – нечто столь редкое и драгоценное. Духи понравились. В них были и смолистые восточные ноты, и горечь дубового мха, и нежность роз, и жаркая животная нота цибетина. Они тоже окружали коконом, защищая от всех прочих ароматов.
Essence Rare от Houbigant
Но даже если Essence Rare Ольга приняла из рук Дягилева – это не отменяет того печального факта, что он ей регулярно недоплачивал, что они с матерью жили трудно, на грани бедности.
А потом Ольге показалось, что она увидела в Париже Бориса Каплуна, и она была уверена, что он приехал, чтобы убить ее… И мир сразу стал невыносимо страшным, и уже ничто не могло защитить Ольгу от кошмарного видения ее бывшего любовника. А потом она уехала в долгие гастроли – США, Латинская Америка, Австралия… В ее отсутствие мать вернулась в Россию. Ольга тоже рвалась в Россию, но при этом отчаянно боялась, что там ее ждет Борис Каплун, что он убьет ее и бросит среди тех страшных трупов, на полу страшного крематория… Она так и не узнала, что Борис Каплун сам был расстрелян в 1937 году на полигоне «Коммунарка»: Революция пожирала своих детей.
Близилась война. Ольгу уговорили уехать в США. И вот там выяснилось, что она больше ничего не может: ни танцевать, ни преподавать. Только бояться.
Ольга Спесивцева в Америке
У нее был преданный поклонник мистер Браун, но Спесивцева отказалась выйти за него замуж, а он отказался отдать ей советский паспорт и отпустить ее все-таки на родину. В конце концов Браун поместил Ольгу в платную психиатрическую клинику, где она провела два года. А когда он умер, никак не оформив наследство для Ольги, ее перевели в бесплатную психиатрическую клинику, где она провела двадцать два года, тихая и покорная: Ольга считала, что судьба ее состоялась, Жизель лишилась рассудка, и остается только ждать смерти. Из клиники ее забрал бывший партнер Антон Долин, перевел в дом престарелых. Ее навещали советские танцоры балета, привозили цветы, но не могли ничего сделать, чтобы «вернуть ее домой».
Она прожила 94 года.
Родилась в Москве, обожает Петербург, любит Тоскану, Прованс и Блуа. Интересуется историей городов, людей и вещей. Постоянный автор журнала «Gala-Биография». Писатель, выпустивший целый ряд биографических и художественных книг. Парфюмерией очарована с раннего детства. В равной степени ценит винтажи и удачные современные парфюмы. Любимые ноты: тубероза, жасмин, бессмертник и кожа.
